Когда я была мелкая, мне доставалось
от судьбы на орехи . Кому-то там наверху, я, видно, не очень нравилась. Я вечно ходила в каких-то чирьях и ячменях. Я не кашляла-не чихала, ветрянками-краснухами не болела, но зато на попе вечно сидела боком и вечно смотрела на мир одним глазом. Может, мне тамошний климат не подходил, раз по приезду в Москву всяческие болячки у меня вдруг кончились, как по волшебству. А может сверху присматривающий поменялся.
С чирьями бабушка справляться не умела, а с ячменями все-таки старалась бороться: плевала мне в глаз, показывала дитятку кукиш, шептала какие-то заговоры, ну и, конечно, регулярно таскала по врачам. Доктора говорили: "Не страшно. Пройдет" и назначали всякие прогревания и ультрафиолет в глаз. Ячмень на том глазу, в который светили, проходил, но тут же образовывался на другом, в который не посветили. А один ячмень оказался таким упрямым, что изводиться не желал. Ну ведь ячменям тоже хочется жить на белом свете. А их жизни лишают. Я не против всяческой жизни, каждый имеет право на место под солнцем, но мне с ячменем жить не позволили и решили - резать.
Неделю я, как пират, ходила с перевязанным глазом, а потом настал день Икс, и бабушка поволокла меня в больницу. Всю дорогу она меня уговаривала не бояться, требовала обещаний быть храброй, и сама давала обещания, что со мной точно ничего не случится. Только с ячменем. Я кивала башкой, стараясь не огорчать бабушку, показывая, что боюсь до чертиков, и потихоньку собиралась про себя с духом. Но в руку ей я вцепилась так, что мои костяшки побелели, а бабушкины посинели.
В больнице нас встретил доктор, что-то шепнул бабушке, погладил меня по голове и взял за руку, пытаясь куда-то увести, но моя хватка стала смертельной и отодрать было невозможно. Никакие уговоры на меня не действовали, и я вдруг завыла, как сирена на высоких частотах. Перепуганный доктор (а может, просто оглохший) разрешил бабушке сопроводить меня в операционную. И мы пошли. Точнее, это они пошли, а меня волокли под белы рученьки по воздуху.
То, что я там увидела, было самое страшное, что я видела в своей короткой детской жизни. Это примерно сравнимо с тем, как если бы сейчас меня похитили инопланетяне, притащили на свой космический корабль и решили бы делать надо мной опыты. В этом страшном месте все было из стекла и белого металла, отовсюду лился зловещий желтый свет и какие-то ужасные люди в белых халатах, скрывающие свои лица, клацали пыточными инструментами. Я слышала жуткое лязганье метала об металл, непонятные мне слова на инопланетном языке, и сознание мое мутилось.
Меня положили на стол, и бабушка с доктором напару стали меня уговаривать разжать, наконец, руку, тогда все займет пять минут, и я тут же отправлюсь домой вместе с бабушкой.
Конечно же, мне врали! Меня навсегда хотели отлучить от бабушки и оставить в этом страшном месте для опытов. Я сжала пальцы еще сильнее и завыла еще громче. Я выла и рыдала, как ненормальная, пускала сопли и слюни и умоляла доктора не разлучать меня с бабушкой.
"Доктор, миленький, я все терпеть буду, вот режьте, сколько хотите, пусть будет больно, пусть, я даже не пикну, только пусть бабушка будет тут. Пусть она только тут в сторонке постоит и подержит меня за руку. Доктор, родненький, я правда, буду молчать, я буду все терпеть, делайте что хотите, только пусть моя бабушка не уходит."
Я так заходилась в рыданиях, что даже эти безжалостные люди растерялись и не знали, что делать. Любая попытка разжать мою руку оглашалась истошным криком, я начинала захлебываться слезами-соплями и биться в конвульсиях.
А потом какая-то хитрая медсестра подло подобралась ко мне исподтишка и больно уколола меня в руку иголкой. Я только помню, что силы мои стали слабеть, все помутилась, и пальцы мои ослабли. Я мысленно навсегда попрощалась с бабушкой и успела прошептать "Гадыыыы…"
Мне было пять лет...
* * *
Ничего нет страшнее для маленького ребенка, чем такой произвол и насилие над его личностью. И ни один чирий этому не в оправдание. Нельзя так варварски поступать с маленьким человечком. Ну что им стоило одеть бабушку в халат, дать ей такую же дурацкую маску и на время принять в свои ряды монстров.
Что, их здравоохранение бы от этого пострадало? Или халата жалко было? Вот сволочи!